11 марта в Зале духовных бесед храма Рождества Христова прошла музыкально-просветительская беседа «Семь слов Спасителя, сказанных Им с Креста». Настоятель храма Рождества Христова протоиерей Александр Игнатов в сопровождении инструментального ансамбля «Благовест» рассказал о сочинении Йозефа Гайдна «Семь слов Спасителя, сказанных Им с Креста», а также про каждую фразу Спасителя и её значении.

Джеймс Брага, автор известного пособия по гомилетике (по которому училось не одно поколение священнослужителей), писал: "Каждый священник должен быть знаком с "семью последними словами", то есть фразами, произнесенными Христом после распятия. Очень важно подготовить, по крайней мере, две или три проповеди на основании этих слов Иисуса..."

Однако, гораздо раньше подобная идея пришла в голову музыкантам.

Первое произведение на эту тему написал выдающийся немецкий композитор, протестант Г. Шютц (1585-1672). Ну, а затем... В 18-м веке та же мысль озарила одного испанского священника, чьё имя, к сожалению, историкам неизвестно. Этот служитель предложил нескольким композиторам своего времени, в том числе и Йозефу Гайдну.

К этому времени Гайдн стал уже признанным, известным композитором. Однако (что для нас важнее!), он был новатором , он искал другие пути для принципиально нового типа музыкального богослужения, и идея захватила его полностью. По совместно разработанному композитором и настоятелем плану это сочинение должно было исполняться раз в году, на Предпасхальную неделю. С тех пор и доныне это уникальное произведение Гайдна вызывает почти такую же реакцию, и уже не только со стороны убежденных христиан, но и со стороны скептически настроенных музыкальных критиков. Некоторые приписывают это сочинение к самым слабым opus"ам композитора, другие считают его самым ярким, попросту гениальнейшим из всего гайдновского наследия.

Святое богомыслие!

Не хочешь ли и ещё побыть при распятом на Кресте Спасителе

нашем и слышать последние Его сладчайшие слова,

которые изрек Он на Кресте и которых по счету семь?

Первое.

Молясь о распинающих, Он так сказал Отцу Своему: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23, 34). Вспоминая это, боголюбивый человек, и ты прощай своим врагам согрешения, молясь, чтобы прощены были их согрешения. Также и сам с умилением и слезами проси прощения у Бога, говоря: согрешил, прости мне!

Второе.

Когда проходящие мимо хулили Его, качая своими головами, и говорили: «Э! Разрушающий и в три дня созидающий! Если Ты Сын Божий, спаси Себя Самого и сойди со Креста» (Мф. 27, 40 ; Мк. 15, 29), тогда и разбойники, распятые с Ним, поносили Его. Иисус, слышав, как неблагодарный народ и враги Его даже на Кресте оскорбляли Его своей неблагодарностью и поносили Его, возопил громко, говоря: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил!» (Мф. 27, 46). Вспоминая эти слова Христовы, и ты воскликни к Нему в великом умилении сердца, воскликни к Богу, говоря: «Боже Сыне, Слово Божие, Христе Спаситель мой, страждущий ради меня на Кресте плотью, услышь меня, вопиющего Тебе: Боже Мой, зачем Ты оставил меня? Подыми падшего! Оживи умерщвленного множеством грехов, чтобы не погиб я во грехах! Прими мое покаяние и человеколюбно помилуй!»

Третье.

Один из повешенных с Ним злодеев хулил Его, говоря: «Если Ты Христос, спаси Себя и нас» (Лк. 23, 39). Другой же останавливал его, говоря: «Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». И сказал он Иисусу: «Помяни меня, Господи, когда приидешь во царствие Твое! И сказал ему Иисус: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23, 43).

Размышляя об этом милостивом слове Христовом кающемуся разбойнику, приступим и мы к Нему с усердным покаянием, исповедуя грехи свои подобно тому, как и благоразумный разбойник не скрыл своих грехов, но исповедал, что по заслугам и за грехи он страдает. Кроме того, он исповедал еще и то, что Сын Божий был неповинен, и веровал, что Он не просто человек, но Господь. К Нему и вопль свой он направил, потому что верил в Него, как в Царя и Господа Бога Истинного. Поэтому и казнь, учиненная над ним, была вменена ему в наказание за его грехи, и отошел он, по словам Господа, в Его царство. Итак, возопием к Нему с покаянием и мы, подобно разбойнику: «Помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствие Твое!» (Лк. 23, 42)

Четвёртое.

Иисус, видя стоящих при Кресте Мать Свою и ученика, которого Он любил, «говорит Матери Своей: «Жено! Это сын Твой». Потом говорит ученику: «Это Матерь твоя!» (Ин. 19, 27). Здесь приведу слово святого Иоанна Златоуста о распятии Господнем, на плач Пресвятой Богородицы. «Почему нестерпимо страдала Мать, родившая Пречистого? По какой причине?! Потому, что Она Мать! Какое жало не язвило душу Ее?! Какие стрелы не пронзили сердце Ее? Какие копья не истерзали все существо Ее! Потому и удержаться не могла Она с подругами, предстоящими с Ней около Креста, соболезнующими и плачущими с Ней о несчастии, не могла Она стоять даже и недалеко. Не имея сил стерпеть сердечного содрогания и желая слышать последние слова возлюбленного Сына Своего, припала к Нему и, стоя при Кресте и рыдая, со стоном восклицала: «Что значит этот ужас, нестерпимый для очей Моих, Владыка Мой? Что сие чудо, затмевающее свет солнечный, о Сын Мой? Что сие недоуменное таинство, сладкий Иисусе? Не могу видеть нагим Тебя, одевающегося светом, как ризами! А ныне что вижу Я? О Твоей одежде воины жребий метают, о той одежде, которую соткала Я Своими руками. Терзается душа Моя, видя Тебя висящим посреди всей вселенной на высоком древе между двумя злодеями. Одного Ты в рай вводишь, являя образ языческого обращения, а долготерпишь другого хулящего, являющего образ ожесточения иудейского. О зависть! Ты всех праведных, живших от века, обошла и коснулась Моего Сладчайшего Чада. О премирные и бесплотные Силы! Сойдитесь со Мной и рыдайте. О. солнце! Сострадай Чаду Моему; претворись во мрак, ибо уже скоро под землю сойдет свет очей Моих. О луна! Сокрой лучи свои, ибо уже во гроб входит заря души Моей. Куда скрылась красота Твоя, «прекраснейший из всех сынов человеческих» (см. Пс. 44, 3)? Как померкла светлость очей Твоих, око, иссушающее бездны?» Сказав это, Богородица изнемогла и, стоя пред Крестом, закрывая руками Свое лицо, в отчаянии недоумевала. Иисус же, склонив главу Свою к правой стороне и тихо отвернув уста, произнес: «Жено! Это сын Твой», показывая на Своего ученика Иоанна Богослова. Размышляя обо всем этом, правоверная душа, со слезами молись Богу, говоря: «Господи, помилуй».

Пятое.

После этого Иисус, зная, что всё уже свершилось, сказал, да сбудется Писание: Жажду (Ин. 19, 28). Сосуд же, полный уксуса, стоял вблизи. Воины, наполнив губку уксусом, надели её на трость и пододвинули к Его устам. Вспоминая это, с умилением сердца воскликнем к Нему: «Распятый ради нас, Христос Спаситель наш, сладость наша, напои нас от обилия дома Твоего питием сладости, и когда придёшь судить со славою, да насытимся, как явится слава Твоя. Здесь же не презри нас, алчущих и жаждущих, но сподобь нас быть достойными причастниками Пречистых Тайн Тела и Крови, которую Ты за нас пролил, сделай нас достойными и не осужденными во веки веков».

Шестое.

Когда Иисус принял уксус, Он сказал: «Совершилось!» (Ин. 19, 30). Вспоминая это слово, говори так: «Христос, Спаситель и Искупитель наш! Сделай нас совершенными пред Тобой, чтобы, ходя путем заповедей Твоих, мы были совершенными в добрых делах и услышали бы сей превожделенный призыв: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25, 34).

Се
дьмое.

Громко воскликнув, Иисус сказал: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой» (Лк. 23, 46). Сказав же это, Он, преклонив голову, испустил дух. Здесь, святое богомыслие, размышляй так. Кто предал дух? Сын Божий, Создатель наш и Искупитель наш. Поэтому с великим желанием сердца вещай к Нему: «Когда придет страшный час разлучения души моей от тела, тогда, Искупитель мой, прими ее в руки Твои и сохрани ее свободной от всяких бедствий, да не узрит душа моя мрачного взора лукавых демонов, но да спасенной пройдет все мытарства сии. О, Спаситель наш! Мы твердо надеемся получить это от Твоего человеколюбия и милосердия».

Поскольку тогда была пятница, то чтобы не остались на кресте тела в субботу, «ибо та суббота была день великий» (Ин. 19, 31), иудеи молили Пилата, чтобы перебили повешенным голени и убрали их. Воины же, придя, первому перебили голени, а потом и другому, распятому со Христом. Иисусу же не перебили голеней, ибо увидели, то Он уже умер, но один из воинов пронзил Ему копьем ребро, и тотчас истекла Кровь и вода: Кровь на освящение наше, вода же на омовение. Тогда вся тварь поразилась страхом, видя мертвым и висящим на древе Жизнь всяческих. Тогда Иосиф Аримафейский пришел просить Тело Иисусово и, сняв его с древа, п оложил во Гробе новом. «Воскресни, Господи Боже наш, и избави нас имене Твоего ради» (Пс. 48, 27). Аминь.

Первое. Молясь о распинающих, Он так сказал Отцу Своему: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23, 34). Вспоминая это, боголюбивый человек, и ты прощай своим врагам согрешения, молясь, чтобы прощены были их согрешения. Также и сам с умилением и слезами проси прощения у Бога, говоря: согрешил, прости мне!

Второе. Когда проходящие мимо хулили Его, качая своими головами, и говорили: «Э! Разрушающий храм и в три дня созидающий! Если Ты Сын Божий, спаси Себя Самого и сойди со Креста» (Мф. 27, 40; Мк. 15, 29), тогда и разбойники, распятые с Ним, поносили Его. Иисус, слышав, как неблагодарный народ и враги Его даже на Кресте оскорбляли Его своей неблагодарностью и поносили Его, возопил громко, говоря: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил!» (Мф. 27, 46). Вспоминая эти слова Христовы, и ты воскликни к Нему в великом умилении сердца, воскликни к Богу, говоря: «Боже Сыне, Слово Божие, Христе Спаситель мой, страждущий ради меня на Кресте плотью, услышь меня, вопиющего Тебе: Боже Мой, зачем Ты оставил меня? Подыми падшего! Оживи умерщвленного множеством грехов, чтобы не погиб я во грехах! Прими мое покаяние и человеколюбно помилуй!»

Третье. Один из повешенных с Ним злодеев хулил Его, говоря: «Если Ты Христос, спаси Себя и нас» (Лк. 23, 39). Другой же останавливал его, говоря: «Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». И сказал он Иисусу: «Помяни меня, Господи, когда приидешь во царствие Твое! И сказал ему Иисус: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23, 43).

Размышляя об этом милостивом слове Христовом кающемуся разбойнику, приступим и мы к Нему с усердным покаянием, исповедуя грехи свои подобно тому, как и благоразумный разбойник не скрыл своих грехов, но исповедал, что по заслугам и за грехи он страдает. Кроме того, он исповедал еще и то, что Сын Божий был неповинен, и веровал, что Он не просто человек, но Господь. К Нему и вопль свой он направил, потому что верил в Него, как в Царя и Господа Бога Истинного. Поэтому и казнь, учиненная над ним, была вменена ему в наказание за его грехи, и отошел он, по словам Господа, в Его царство. Итак, возопием к Нему с покаянием и мы, подобно разбойнику: «Помяни меня, Господи, когда приидешъ во Царствие Твое!»(Як. 23, 42)

Четвертое. Иисус, видя стоящих при Кресте Мать Свою и ученика, которого Он любил, «говорит Матери Своей: «Жено! Это сын Твой». Потом говорит ученику: «Это Матерь твоя!» (Ин. 19, 27). Здесь приведу слово святого Иоанна Златоуста о распятии Господнем, на плач Пресвятой Богородицы. «Почему нестерпимо страдала Мать, родившая Пречистого? По какой причине?! Потому, что Она Мать! Какое жало не язвило душу Ее?! Какие стрелы не пронзили сердце Ее? Какие копья не истерзали все существо Ее! Потому и удержаться не могла Она с подругами, предстоящими с Ней около Креста, соболезнующими и плачущими с Ней о несчастии, не могла Она стоять даже и недалеко. Не имея сил стерпеть сердечного содрогания и желая слышать последние слова возлюбленного Сына Своего, припала к Нему и, стоя при Кресте и рыдая, со стоном восклицала: «Что значит этот ужас, нестерпимый для очей Моих, Владыка Мой? Что сие чудо, затмевающее свет солнечный, о Сын Мой? Что сие недоуменное таинство, сладкий Иисусе? Не могу видеть нагим Тебя, одевающегося светом, как ризами! А ныне что вижу Я? О Твоей одежде воины жребий метают, о той одежде, которую соткала Я Своими руками. Терзается душа Моя, видя Тебя висящим посреди всей вселенной на высоком древе между двумя злодеями. Одного Ты в рай вводишь, являя образ языческого обращения, а долготерпишь другого хулящего, являющего образ ожесточения иудейского. О зависть! Ты всех праведных, живших от века, обошла и коснулась Моего Сладчайшего Чада. О премирные и бесплотные Силы! Сойдитесь со Мной и рыдайте. О. солнце! Сострадай Чаду Моему; претворись во мрак, ибо уже скоро под землю сойдет свет очей Моих. О луна! Сокрой лучи свои, ибо уже во гроб входит заря души Моей. Куда скрылась красота Твоя, «прекраснейший из всех сынов человеческих» (см. Пс. 44, 3)? Как померкла светлость очей Твоих, око, иссушающее бездны?» Сказав это, Богородица изнемогла и, стоя пред Крестом, закрывая руками Свое лицо, в отчаянии недоумевала. Иисус же, склонив главу Свою к правой стороне и тихо отвернув уста, произнес: «Жено! Это сын Твой», показывая на Своего ученика Иоанна Богослова. Размышляя обо всем этом, правоверная душа, со слезами молись Богу, говоря: «Господи, помилуй».

Пятое. После этого Иисус, зная, что все уже свершилось, сказал, да сбудется Писание: Жажду (Ин. 19, 28). Сосуд же, полный уксуса, стоял вблизи. Воины, наполнив губку уксусом, надели ее на трость и пододвинули к Его устам. Вспоминая это, с умилением сердца воскликнем к Нему: «Распятый ради нас, Христос Спаситель наш, сладость наша, напои нас от обилия дома Твоего питием сладости, и когда придешь судить со славою, да насытимся, как явится слава Твоя. Здесь же не презри нас, алчущих и жаждущих, но сподобь нас быть достойными причастниками Пречистых Тайн Тела и Крови, которую Ты за нас пролил, сделай нас достойными и не осужденными во веки веков».

Шестое. Когда Иисус принял уксус, Он сказал: «Совершилось!» (Ин. 19, 30). Вспоминая это слово, говори так: «Христос, Спаситель и Искупитель наш! Сделай нас совершенными пред Тобой, чтобы, ходя путем заповедей Твоих, мы были совершенными в добрых делах и услышали бы сей превожделенный призыв: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25, 34).

Седьмое. Громко воскликнув, Иисус сказал: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой» (Лк. 23, 46). Сказав же это, Он, преклонив голову, испустил дух. Здесь, святое богомыслие, размышляй так. Кто предал дух? Сын Божий, Создатель наш и Искупитель наш. Поэтому с великим желанием сердца вещай к Нему: «Когда придет страшный час разлучения души моей от тела, тогда, Искупитель мой, прими ее в руки Твои и сохрани ее свободной от всяких бедствий, да не узрит душа моя мрачного взора лукавых демонов, но да спасенной пройдет все мытарства сии. О, Спаситель наш! Мы твердо надеемся получить это от Твоего человеколюбия и милосердия».

Покольку тогда была пятница, то чтобы не остались на кресте тела в субботу, «ибо та суббота была день великий» (Ин. 19, 31), иудеи молили Пилата, чтобы перебили повешенным голени и убрали их. Воины же, придя, первому перебили голени, а потом и другому, распятому со Христом. Иисусу же не перебили голеней, ибо увидели, то Он уже умер, но один из воинов пронзил Ему копьем ребро, и тотчас истекла Кровь и вода: Кровь на освящение наше, вода же на омовение. Тогда вся тварь поразилась страхом, видя мертвым и висящим на древе Жизнь всяческих. Тогда Иосиф Аримафейский пришел просить Тело Иисусово и, сняв его с древа, положил во Гробе новом. «Воскресни, Господи Боже наш, и избави нас имене Твоего ради» (Пс. 48, 27). Аминь.

Бог Отец, прежде творения предвидевший падение человека, по своей безграничной любви и неизреченному милосердию возжелал и определил в предвечном Совете спасти его, вернуть ему достоинство и ценность, возродить его к подлинной жизни, направить его к его назначению. Бог Отец послал в мир Сына Своего Единородного. Сын Божий сошел на землю, воплотился и родился от Пресвятой Девы Марии, жил с людьми, благовествовал им учение о истинной жизни, творил чудеса, взял на себя крест страдания за все человечество, был распят и умер на кресте, воскрес и стал Совершителем новой жизни для людей. Будучи истинным Богом и истинным Человеком, Господь Иисус Христос совершил дело спасения во всей его полноте. Он искупил нас: дал новые силы, возродил. Не имея личного греха, Христос принял на себя весь удел изгнанного из рая человечества, принес новые благодатные силы в мир. Плод земного служения Сына Человеческого и Его крестной смерти был настолько обилен, что возместил все прежнее бесплодие человечества. Евангелие так повествует нам об осуждении Иисуса Христа на распятие: «Немедленно поутру первосвященники со старейшинами и книжниками и весь синедрион составили совещание и, связав Иисуса, отвели и предали Пилату… Пилат, желая сделать угодное народу, отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие… И привели Его на место Голгофу, что значит: Лобное место» (Мк. 15; 1, 15, 22).
Среди неописуемых страданий Господь не оставался совершенно безмолвным: Он семь раз говорил с Креста. Евангелисты в своих повествованиях доносят до нас те слова, которые произнес Господь наш Иисус Христос, проливая свою драгоценнейшую кровь за наши грехи, грехи всего рода человеческого. Эти слова имеют многие толкования. Вот как описываются голгофские страдания Спасителя и раскрыт духовный смысл последних его фраз в книге «Иисус Христос на Голгофе, или семь слов Его на Кресте». Эта книга была очень любима в дореволюционной России и переиздавалась множество раз.

Первое слово: "ОТЧЕ, ПРОСТИ ИМ, ИБО НЕ ВЕДАЮТ, ЧТО ТОВОРЯТ" (ЛК. 23, 34)
На позорную смерть был осужден Богочеловек. Осужден несправедливо, коварно, с привлечением многих лжесвидетельств и напрасных, придуманных обвинений. Только пересыщенные ненавистью сердца могли сотворить это. Эти сердца, как неудивительно, были присущи именно тем, от кого, казалось бы, должно исходить все доброе и светлое - первосвященникам и законоучителям народа Израиля. Именно в их сердца враг рода человеческого - диавол - вложил мысль, что явившийся в мир Мессия может помешать их власти над народом и, следовательно, их жизни, благополучию и мнимому достоинству. Именно к ним были отнесены эти слова, к ним и окружающему их народу, который тысячелетия верил в искренность их деяний и учений.
Будучи самой Любовью, Господь, даже неся на Кресте невыносимые страдания, полностью отдавал свое сердце за тех, кто в обычном человеческом понимании был достоин только проклятия. Достаточно было бы одного движения Его воли, и весь мир был
бы сокрушен и уничтожен пред Его славою.
Но Он молился и просил у Своего Отца милости для убивавших Его безумцев; Он просил прощения для издевающихся над Ним. Заповедовав последователям Своим молиться за врагов, Богочеловек подает теперь пример этой высокой молитвы.
Это было первое слово нашего Искупителя, сказанное им на Кресте. Первое Его предсмертное завещание каждому Его последователю, каждому страдальцу и всему миру.
Теперь, когда солнце Евангелия ясно светит всем, незнание - еще больший грех, чем тогда, две тысячи лет назад. Но нет в грешном человеке совершенного знания Истины. Только Его верная любовь, превосходящая всякий ум и возвышающаяся над всяким временем, может согреть наше собственное холодное сердце, чтобы осознать и раскаять грех неведения на исповеди перед Крестом Распятого Бога. Агнец Божий и сейчас молится за все грехи нашего неведения: «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят».

Второе слово: "ИСТИННО ГОВОРЮ ТЕБЕ, НЫНЕ ЖЕ БУДЕШЬ СО МНОЮ В РАЮ" (ЛК. 23, 43)
По правую и левую руку от Христа были распяты два злодея-разбойника. Один хулил Христа и насмехался над ним. «Если ты Христос, спаси себя и нас». Другой, возвышенный, образ мысли обнаружился во втором распятом. Хула на Иисуса Христа была для него нестерпимее Креста: «…мы осуждены праведно, терпим по делам; а Он, Он не сделал никакого зла!» Слова эти как бы дали ему смелость сердцем изъявить перед Самим Господом чувство уважения и веры в Иисуса Христа как в Бога, как в Хозяина Царства Небесного: «Помяни мя, Господи, когда приидешь в Царствие Твое» (Лк. 23, 42).
Слова благоразумного разбойника стали с той поры для нас примером истинного глубокого покаяния и даже вошли в богослужебное употребление. Искупитель людей с любовью смотрел на первый плод Своей великой жертвы. Молитва кающегося разбойника была услышана. «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю», - отвечал ему Иисус. Это был первый человек, который за свое покаяние переступил врата рая. А ответ Иисуса Христа кающемуся разбойнику является последним завещанием Его всем кающимся грешникам, начертанным Крестом, на котором Он был распят.
Как важно и нам в момент своего последнего вздоха, стоя на грани смертельного исхода, не забыть этого завещания, чтобы воззвать к любимому Богу, подобно благочестивому разбойнику: «Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем».

Третье слово: "ЖЕНО! СЕ СЫН ТВОЙ. СЕ МАТЕРЬ ТВОЯ!" (ИН. 19, 26-27)
Первые два слова Свои на Кресте Господь произнес как Первосвященник и Царь, третье же сказал как Сын Человеческий. В этих словах Господь Иисус Христос сосредоточил свои переживания о дальнейших судьбах людей, за которых он пролил свою драгоценную кровь. В этих словах Он усыновляет своей матери любимого ученика, апостола и евангелиста Иоанна Богослова, который до самой своей кончины нес в народы учение своего любимого Господа. Эти же слова Он обратил к своей матери, перепоручая ей всю ответственность за человеческий род. Зная сердце своей матери, перенесенные ею страдания, Он не мог лишить нас этого ходатайства и заступничества. «Жено», - говорит Господь Своей Матери не для того, чтобы пощадить ее сердце или не подать повод к насмешкам, но чтобы дать понять Ей нежным и ясным образом, что с этого времени Ее материнское отношение к Нему и сыновнее Его к Ней изменились; теперь Он в Ее глазах не сын уже в прежнем значении, но Сын и Бог. Родственные отношения определены были Богом для этого мира, но у ворот вечности и уже на этой земле они должны были стать иные. В то время, когда душа Его занята была всецело оканчивающимся делом искупления мира, и в это время мысль об оставляемой Им Матери, заботливая любовь к Ней не оставляли Его. Чего же поэтому не может теперь выпросить у Него молитва Его матери, когда мы обращаемся к Ней со своими прошениями о ходатайстве за нас. Как мы всегда должны заботиться даже в самых тяжелых, лично нас постигающих бедствиях и страданиях о своих близких, не забывать о попечении своих родителей, а, с другой стороны, примером Иоанна Господь нам всем внушает оказывать помощь всем нуждающимся, особенно вдовам и сиротам.

Четвертое слово: "БОЖЕ МОЙ, БОЖЕ МОЙ! ДЛЯ ЧЕГО ТЫ МЕНЯ ОСТАВИЛ?" (МФ. 27, 46)
Если только можно было бы представить совокупность той тяжести греха, которую понес на себе Господь ради нашего спасения, то стала бы ясна та боль, безмерная скорбь и печаль, с какими были произнесены эти слова. Этот вопль, конечно, не был воплем отчаяния, но только выражением глубочайшей скорби души Богочеловека. Если каждый из нас в этой жизни по-своему переживает свой грех, скорбит и кается перед Богом, то сколь неизмеримо глубоко могло быть это чувство, переносимое Богочеловеком, принявшим на себя груз грехов всего человечества. Полный смысл этого вопля-молитвы есть для нас тайна. Спаситель должен был теперь выстрадать у Отца прощение за беззаконное человечество. В эту минуту искупления, непостижимую и страшную, Христос должен был остаться, как Человек, один на один с правосудием Божиим, без помощи своего Отца. Иначе Его страдания не были бы всецело искупительными для людских грехов.
«Боже мой, Боже мой! Для чего ты меня оставил?» - в других случаях Иисус называл Его не Богом, но Отцом. Чувства Богосыновства теперь не существует. Он чувствует Себя только Сыном Человеческим, который за свои грехи переживает страх гнева Божиего, вечной смерти и осуждения. Именно это и говорит нам об истинности человеческой природы Спасителя. Испив полную чашу богооставленности, Он взял на себя грехи мира и несет их как Свои собственные, но и в этой глубине уничижения Он
не оставляет Бога, как Своего Бога.
Если нас постигает скорбь и горе, если мы чувствуем тяжесть грехов своих, отдаляющих нас от Бога, да не будем забывать, что и наши грехи взял на себя Спаситель. Не будем отчаиваться в своем спасении, но и не будем сораспинать Бога в холодном, несострадательном сердце новыми грехами своими.

Пятое слово: "ЖАЖДУ" (ИН. 19, 28)
К этому времени Господь уже три часа страдал на Кресте. Как человек, Спаситель дошел до крайней степени изнеможения, Его мучила жажда. Как Бог, Он жаждал совсем другого. Вся вселенная находилась в напряженном ожидании того, чего ждала она все годы от грехопадения первого человека. Бог должен был Сам отдать Свою жизнь за искупление грехов своего создания.
Это была жажда скорейшего наступления этого обетования. Душа Его жаждала Бога, жаждала живого Бога, того вечного и блаженного единения со Своим Отцом, которое Он имел от начала мира и которое отняли у Него на время наши грехи. Господь жаждет окончания Своего дела. Знаем ли мы, где оно заканчивается для нас? Оно оканчивается в нашей душе, когда мы всецело предаемся Ему, когда в знак нашего единения с Ним достойно причащаемся пречистого Тела его и Крови. Только такою душою утолится жажда нашего Спасителя.
Если бы и нам ощущать эту жажду вечного, непрестающего, блаженного единения с Богом! Да не уподобиться нам Евангельскому богачу, когда ни одной капли воды не найдем для утоления своей жажды.

Шестое и седьмое слово: "СОВЕРШИЛОСЬ!" (ИН. 19, 30) "ОТЧЕ! В РУКИ ТВОИ ПРЕДАЮ ДУХ МОЙ" (ЛК. 23, 46)
Это победные слова. Господь почувствовал свою кончину, искупление грехов человечества совершилось. Совершился великий, тяжелый подвиг страданий, совершилось дело послушания, через которое Он вошел в славу Свою. Совершилось все, предсказанное в Писании.
Радости за всю вселенную преисполнилось остановившееся сердце. От переизбытка ее на более высокой ноте были произнесены последние слова: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой». С полным сознанием и свободной волей Он отдает Свой дух на разлуку со Своим телом. Он распоряжается Своей душою, как имеющий власть над нею, и предает ее Своему Отцу, к которому Он возвращается в сыновнее отношение по совершению крестной жертвы. Пусть не забывает и наша душа, что Христос всецело принадлежит нам. И для нас, вследствие примирения, совершенного через Христа, Бог снова стал Отцом. Он, наш Ходатай, предал дух Свой Богу, и этим Он и нашему духу проложил путь к Богу, чтобы и мы в последний свой час могли распоряжаться своим духом и предали его Богу, зная, что небо открыто для нас. Восклицание было такой силы, что за ним последовали многие землетрясения, разорвалась пополам завеса в Иерусалимском храме, отверзлись гробы, из которых вышли давно похороненные мертвецы. Весь народ был поражен страхом. Ведь это он безумно вопил: «Распни! Распни его». Мир онемел от ужаса. А Творец получил обратно Свое творение - человеческую душу.
Изливай же, Господи, Свою милость на всех ищущих Тебя и не ищущих, да от востока до запада все племена и народы обратятся к Тебе и во свете Твоем узрят свет. Ей, гряди, Господи Иисусе!.. Аминь.

Иеромонах ДОМЕТИАН, священник домовой часовни «Спас Нерукотворный»

Великий Пяток. Чтение 12 Евангелий

В антифонах, которые мы слышали только что говорилось о том, что вода и кровь, которые истекли из ребра Иисусова, разделились на четыре источника, и эти четыре источника – это те четыре Евангелия, из которых мы узнаем о жизни и смерти Иисуса Христа. И сегодня, в день, когда мы вспоминаем распятие Господа на кресте, мы слышим чтение из этих четырех Евангелий, чтение, которое повествует нам о последних часах, последних минутах земной жизни Христа. Евангелисты сохранили для нас семь слов Спасителя на кресте. Первое из этих слов – это была молитва, которую Господь произнес, когда воины пробивали Его руки гвоздями, когда Он был распинаем на кресте. И Господь молился о них: “Господи, прости им, ибо не ведают, что творят”. В этой молитве отражена вся любовь, которую Господь имеет к людям. Господь любит не только тех людей, которые Ему верны, не только тех людей, которые исполняют Его заповеди, но и своих врагов, и своих распинателей, и всех тех, кто своими грехами или по неведению, или намеренно вбивают гвозди в Его руки. И даже когда мы своими грехами наносим раны Господу, Господь и тогда любит нас и молится Своему Отцу: “Господи, прости им, ибо они не знают, что делают”.
Затем в Евангелии мы слышим о том, как двое разбойников, которые были распяты рядом с Иисусом на крестах, поносили Его. Но внезапно один из разбойников одумался. Он увидел страдающего Иисуса, он вспомнил слова, которые Иисус говорил о том, что когда-нибудь настанет Царство, в котором Он будет Царем, и с верою он сказал Господу: “Господи, помяни мя, егда приидише во Царствие Твоем”. И Господь ответил ему, и это второе слово, которое Господь произнес на кресте: “Сегодня же будешь со Мною в раю”. И это слово научает нас тому, что каким бы великим ни был грех человека, как далеко человек ни отступил бы от Бога, даже, если этот человек был разбойником, даже если всю свою жизнь он был неверен Богу, и распинал Бога, и делал зло людям, слово покаяния, с которым он обращается к Господу, может открыть ему врата Царствия Небесного. И мы веруем, слыша это слово, что что бы ни произошло с нами, Господь всегда будет готов простить нас, Господь всегда будет готов открыть для нас врата Царствия Небесного, если мы приступим к Нему с верой, с покаянием и с любовью.
Третье слово, которое донесли до нас евангелисты, это слова Иисуса Христа, обращенные к Его матери и к Его любимому ученику – апостолу и евангелисту Иоанну Богослову. При кресте Иисуса стояла Матерь Его, и увидев Ее, Господь сказал: “Жено, се сын Твой”. А Иоанну сказал: “Се Матерь твоя”. И этими словами Господь не только вручил Матерь Свою на попечение Своего любимого ученика, и не только вручил Своего ученика попечению Своей Пречистой Матери, но и вручил всех нас любви и предстательству Пресвятой Богородицы. Вспоминая сегодня Господа на кресте, мы вспоминаем и Божию Матерь при кресте Иисуса, Божия Матерь, Которая дала рождение Сыну Божию, Которая вместе с Ним прошла через все страдания, и Которая у креста Иисуса стояла и “растерзалася утробою”. И Господь Ее предстательству вручает всех нас – верных и неверных Своих сыновей и дочерей.
В Евангелии мы слышим, что Господь, когда был на кресте, воззвал с Своему Отцу: “Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?” И в этих словах присутствовала вся скорбь богооставленности, которую Господь испытал на кресте. Никогда, ни на один миг Иисус Христос не был оставлен Своим Отцом, никогда, ни на один миг, Божество Христа не разлучалось с Его Человечеством. Но для того, чтобы пройти путем страдания, Ему надо было претерпеть не только оплевание и заушение, не только предательство и отречение от Него, Ему нужно было претерпеть и самое страшное страдание, которое может выпасть на долю человека – это ощущение, чувство богооставленности, это то чувство, которое испытывает человек, когда ему кажется, что Бога нет, или что Бог не слышит его молитвы, или что Бог оставил его. И Господь должен был через это пройти для того, чтобы стать одним из нас, для того, чтобы и мы могли в эти минуты богооставленности вспоминать о том, что и он прошел через эту муку.
Господь на кресте воскликнул: “Жажду”. Это слово Господа свидетельствует о том, что Он переживал муки на кресте реально, так, как переживает их всякий человек. Он был распят, и это была страшная и мучительная смерть, смерть, которая наступала медленно от потери крови и от жажды. Но Господь жаждал не только воды материальной, Господь прежде всего жаждал спасения людей, Он жаждал, чтобы эти Его страдания на кресте достигли нашего сердца, чтобы и все человечество откликалось бы на эту Его скорбь, на эту Его муку, на эту Его молитву обо всех нас и о Его распинателях. Господь жаждет нашего спасения, и именно потому Господь взошел на крест для того, чтобы каждого из нас спасти, для того, чтобы каждому из нас как разбойнику благоразумному открыть двери Царствия Небесного.
Когда приближался час смерти Господа, Он произнес: “Свершилось”. Это слово означало то, что наступал конец Его земному подвигу. То, через что надлежало Ему пройти, заканчивалось, заканчивалось Его земное страдание, наступала Его небесная слава. Господь был распят, потому что так было необходимо, так было предсказано в писании. А необходимо это было опять же для нашего спасения. Когда Господь сказал: “Свершилось”, – это значит, что наше спасение совершилось, это значит, что врата рая отверзлись, и для каждого из нас, а в том числе и для тех, кто находился в аду. Ибо сразу же после своей смерти Господь сошел во ад.
И, наконец, последние слова, которые Господь произнес на кресте, они были обращены к Его Небесному Отцу. Он сказал: “Отче, в руки Твои предаю Дух Мой”. Мы должны только задуматься о том, через что прошел Христос, и с каким чувством мог Он произнести эти слова. Ведь еще перед Своим крестным страданием Он молился Отцу и говорил: “Отче, если возможно, да минует Меня чаша сия”. Но чаша эта не миновала Его. Господь, Бог Отец, не снизошел к этому воплю, потому что так надлежало пострадать Иисусу Христу. И когда Господь обращался на кресте: “Боже Мой, для чего Ты меня оставил?”, это был крик муки от разлученности с Отцом. Но Господь умер примиренным со Своим Отцом, Он умер с доверием к Отцу, Он умер с чувством того, что совершилось то, что Он должен был совершить. Он умер не в состоянии богооставленности, но в состоянии присутствия Отца, умер с доверием к Отцу. В Его словах не было упрека, в Его словах была одна бесконечная любовь и бесконечное доверие. Он обратился к Отцу так, как ребенок обращается к своим родителям: “Отче, в руки Твои предаю Дух Мой”. Это были те слова, с которыми Иисус Христос испустил Дух.
И вот вспоминая все эти события, вспоминая смерть Господа Иисуса Христа на кресте, будем помнить о том, что Господь близок к каждому из нас, что Господь близок к нам также, как Он был близок благоразумному разбойнику, что Он любит нас также, как Он любил всех людей, которые окружали Его тогда: и Матерь Свою, и учеников Своих, и воинов, и распинавших Его, – всех, вне зависимости от их собственного отношения к Нему. Будем помнить о том, что что бы ни случилось с нами, как бы далеки мы ни были от Бога, Господь всегда будет близок с нами. Как бы далеко ни отступили мы от Его заповедей, Господь всегда будет любить нас. И даже если бы мы оставили Его, Он все равно никогда не оставит нас. Именно ради этого Он взошел на крест.

Виктор Васнецов. Распятие Христа

Святое богомыслие! Не хочешь ли и еще побыть при распятом на Кресте Спасителе нашем и слышать последние Его сладчайшие слова, которые изрек Он на Кресте и которых по счету семь?

Первое. Молясь о распинающих, Он так сказал Отцу Своему: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23, 34). Вспоминая это, боголюбивый человек, и ты прощай своим врагам согрешения, молясь, чтобы прощены были их согрешения. Также и сам с умилением и слезами проси прощения у Бога, говоря: согрешил, прости мне!

Второе. Когда проходящие мимо хулили Его, качая своими головами, и говорили: «Э! Разрушающий храм и в три дня созидающий! Если Ты Сын Божий, спаси Себя Самого и сойди со Креста» (Мф. 27, 40; Мк. 15, 29), тогда и разбойники, распятые с Ним, поносили Его. Иисус, слышав, как неблагодарный народ и враги Его даже на Кресте оскорбляли Его своей неблагодарностью и поносили Его, возопил громко, говоря: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил!» (Мф. 27, 46). Вспоминая эти слова Христовы, и ты воскликни к Нему в великом умилении сердца, воскликни к Богу, говоря: «Боже Сыне, Слово Божие, Христе Спаситель мой, страждущий ради меня на Кресте плотью, услышь меня, вопиющего Тебе: Боже Мой, зачем Ты оставил меня? Подыми падшего! Оживи умерщвленного множеством грехов, чтобы не погиб я во грехах! Прими мое покаяние и человеколюбно помилуй!»

Третье. Один из повешенных с Ним злодеев хулил Его, говоря: «Если Ты Христос, спаси Себя и нас» (Лк. 23, 39). Другой же останавливал его, говоря: «Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». И сказал он Иисусу: «Помяни меня, Господи, когда приидешь во царствие Твое! И сказал ему Иисус: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23, 43).

Размышляя об этом милостивом слове Христовом кающемуся разбойнику, приступим и мы к Нему с усердным покаянием, исповедуя грехи свои подобно тому, как и благоразумный разбойник не скрыл своих грехов, но исповедал, что по заслугам и за грехи он страдает. Кроме того, он исповедал еще и то, что Сын Божий был неповинен, и веровал, что Он не просто человек, но Господь. К Нему и вопль свой он направил, потому что верил в Него, как в Царя и Господа Бога Истинного. Поэтому и казнь, учиненная над ним, была вменена ему в наказание за его грехи, и отошел он, по словам Господа, в Его царство. Итак, возопием к Нему с покаянием и мы, подобно разбойнику: «Помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствие Твое!» (Лк. 23, 42)

Четвертое. Иисус, видя стоящих при Кресте Мать Свою и ученика, которого Он любил, «говорит Матери Своей: «Жено! Это сын Твой» . Потом говорит ученику: «Это Матерь твоя!» (Ин. 19, 27). Здесь приведу слово святого Иоанна Златоуста о распятии Господнем, на плач Пресвятой Богородицы. «Почему нестерпимо страдала Мать, родившая Пречистого? По какой причине?! Потому, что Она Мать! Какое жало не язвило душу Ее?! Какие стрелы не пронзили сердце Ее? Какие копья не истерзали все существо Ее! Потому и удержаться не могла Она с подругами, предстоящими с Ней около Креста, соболезнующими и плачущими с Ней о несчастии, не могла Она стоять даже и недалеко. Не имея сил стерпеть сердечного содрогания и желая слышать последние слова возлюбленного Сына Своего, припала к Нему и, стоя при Кресте и рыдая, со стоном восклицала: «Что значит этот ужас, нестерпимый для очей Моих, Владыка Мой? Что сие чудо, затмевающее свет солнечный, о Сын Мой? Что сие недоуменное таинство, сладкий Иисусе? Не могу видеть нагим Тебя, одевающегося светом, как ризами! А ныне что вижу Я? О Твоей одежде воины жребий метают, о той одежде, которую соткала Я Своими руками. Терзается душа Моя, видя Тебя висящим посреди всей вселенной на высоком древе между двумя злодеями. Одного Ты в рай вводишь, являя образ языческого обращения, а долготерпишь другого хулящего, являющего образ ожесточения иудейского. О зависть! Ты всех праведных, живших от века, обошла и коснулась Моего Сладчайшего Чада. О премирные и бесплотные Силы! Сойдитесь со Мной и рыдайте. О. солнце! Сострадай Чаду Моему; претворись во мрак, ибо уже скоро под землю сойдет свет очей Моих. О луна! Сокрой лучи свои, ибо уже во гроб входит заря души Моей. Куда скрылась красота Твоя, «прекраснейший из всех сынов человеческих» (см. Пс. 44, 3)? Как померкла светлость очей Твоих, око, иссушающее бездны?» Сказав это, Богородица изнемогла и, стоя пред Крестом, закрывая руками Свое лицо, в отчаянии недоумевала. Иисус же, склонив главу Свою к правой стороне и тихо отвернув уста, произнес: «Жено! Это сын Твой», показывая на Своего ученика Иоанна Богослова. Размышляя обо всем этом, правоверная душа, со слезами молись Богу, говоря: «Господи, помилуй».

Пятое. После этого Иисус, зная, что все уже свершилось, сказал, да сбудется Писание: Жажду (Ин. 19, 28). Сосуд же, полный уксуса, стоял вблизи. Воины, наполнив губку уксусом, надели ее на трость и пододвинули к Его устам. Вспоминая это, с умилением сердца воскликнем к Нему: «Распятый ради нас, Христос Спаситель наш, сладость наша, напои нас от обилия дома Твоего питием сладости, и когда придешь судить со славою, да насытимся, как явится слава Твоя. Здесь же не презри нас, алчущих и жаждущих, но сподобь нас быть достойными причастниками Пречистых Тайн Тела и Крови, которую Ты за нас пролил, сделай нас достойными и не осужденными во веки веков».

Шестое . Когда Иисус принял уксус, Он сказал: «Совершилось!» (Ин. 19, 30). Вспоминая это слово, говори так: «Христос, Спаситель и Искупитель наш! Сделай нас совершенными пред Тобой, чтобы, ходя путем заповедей Твоих, мы были совершенными в добрых делах и услышали бы сей превожделенный призыв: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25, 34).

Седьмое. Громко воскликнув, Иисус сказал: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой» (Лк. 23, 46). Сказав же это, Он, преклонив голову, испустил дух. Здесь, святое богомыслие, размышляй так. Кто предал дух? Сын Божий, Создатель наш и Искупитель наш. Поэтому с великим желанием сердца вещай к Нему: «Когда придет страшный час разлучения души моей от тела, тогда, Искупитель мой, прими ее в руки Твои и сохрани ее свободной от всяких бедствий, да не узрит душа моя мрачного взора лукавых демонов, но да спасенной пройдет все мытарства сии. О, Спаситель наш! Мы твердо надеемся получить это от Твоего человеколюбия и милосердия».

Покольку тогда была пятница, то чтобы не остались на кресте тела в субботу, «ибо та суббота была день великий» (Ин. 19, 31), иудеи молили Пилата, чтобы перебили повешенным голени и убрали их. Воины же, придя, первому перебили голени, а потом и другому, распятому со Христом. Иисусу же не перебили голеней, ибо увидели, то Он уже умер, но один из воинов пронзил Ему копьем ребро, и тотчас истекла Кровь и вода: Кровь на освящение наше, вода же на омовение. Тогда вся тварь поразилась страхом, видя мертвым и висящим на древе Жизнь всяческих. Тогда Иосиф Аримафейский пришел просить Тело Иисусово и, сняв его с древа, положил во Гробе новом. «Воскресни, Господи Боже наш, и избави нас имене Твоего ради» (Пс. 48, 27). Аминь.